Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Понимаю, он мне что-то показать хочет, важное что-то. Иду за ним, натыкаюсь на запертую дверь.
Мне становится не по себе.
– А… мне хозяин… не разрешит… наверное…
Он снова настойчиво показывает на дверь.
Ищу по ключницам ключ, должен же быть, должен… вот он, родимый.
Поворачиваю в замке.
Открываю.
Стеллажи, стеллажи, стеллажи. Шары, шары, шары. Поменьше и поблекче тех, вековых, но все равно видимые, ощутимые. Сначала думаю, что вижу перед собой года, тут же спохватываюсь, нет, не года, тут другое что-то…
Ну да.
Другое.
Имена, имена, имена. Дата рождения, дата смерти. Люди, люди, люди. Нахожу шар покойной матери. Почему-то долго держу в руке.
Перебираю людей, людей, людей. Ищу собственный шар, от волнения не сразу понимаю, что шары лежат не по годам, а по алфавиту. Наконец, выискиваю свой шар. Смотрю, не понимаю, как дата смерти, откуда дата смерти, я же еще не…
А вот.
Дата смерти.
Завтра.
– А почему…
Оборачиваюсь, хочу спросить своего спутника, понимаю, что спрашивать некого.
Он ушел.
Спрашиваю себя, зачем я показал ему это.
Понимаю, что не знаю.
От слова совсем.
– Спать иди, сколько писать-то можно…
Это хозяин. Недоумевает, почему я спать не иду, почему сижу допоздна, время уже за два часа ночи перевалило…
– Да… надо писать… пока пишется…
– Чего пока пишется, ты мне живой-здоровый нужен… пишется ему…
– Да я еще немного…
Хозяин пожимает плечами, идет в сторону спальни. Спохватывается, возвращается, закрывает стеллажи на ключ, не доверяет мне, ой, не доверяет…
Растираю виски.
Заставляю себя писать.
Не могу же я сказать хозяину, что мне осталось… всего-ничего…
Главный выслушивает меня, коротко кивает.
– Вы с ума сошли.
Я знал, что главный так скажет. На то он и главный инженер, чтобы всякие тут не ходили и дурака не валяли, ишь чего я выдумал, переходник миров ему подавай…
Осторожно говорю:
– Понимаете… это очень важно.
– Это невозможно, – главный инженер смотрит на меня ледяным взглядом, – мы эту установку не для того пять лет собирали, чтобы за пять минут к чертям полетела…
– Мне очень нужно… человека одного из другого мира вызволить нужно, понимаете?
– И что?
Понимаю, что не смогу объяснить, почему это так важно, очень важно, вытащить человека, одного-единственного человека, которого сегодня убьют…
– Да мне и нужно только-то…
И опять не могу объяснить, что нужно только-то, дождаться, пока сегодня два мира подойдут, близко-близко, и открыть переход между мирами, на какие-то несколько секунд открыть, человека одного вытащить, и тут же захлопнуть, всего-ничего…
Они не поймут.
Не поймут, как это важно.
Да я и сам не понимаю. Почему это так важно. Забрать человека. Потому что я ему хлеб носил. Не поэтому. Не знаю, почему…
– Да нету здесь хлеба, нету!
Мой хозяин бросается к окну, только что разбитому камнем, падает с простреленной головой, вот чер-р-р-р-т…
А ведь не отстанут, сволочи, а ведь атакуют, сволочи, черта с два до них дойдет, что нечего здесь жрать, в хранилище, сами мы здесь третий день похлебку из ботвы жрем…
Еще думаю, куда бежать, если окружен, понимаю, что никуда я не побегу, что вот оно, всё случится, как шар обещал…
Отчаянно дописываю последний абзац, как собирают переходник между мирами, как переходят из вселенной во вселенную, – до бесконечности…
Озверевшая толпа врывается в хранилище, еле успеваю вложить листок в шар с двадцать вторым веком. Кто-то прижимает мне нож к горлу, орет в лицо, жрачка где, сука, а если найдем, еще показываю жестами, что нет у меня никакой жрачки, нет…
– Немедленно отключите установку.
Это главный говорит. Не главный инженер, нет, а просто главный. Который над всеми главный. То есть, много их там, главных, а это один из них…
Итак.
– Немедленно отключите установку.
Не отключаю.
Знаю, что должен отключить.
Не отключаю.
Миры подходят близко, до неприличного близко, вот-вот-вот, еще-еще-еще, я вижу его, я касаюсь его кожи, я чувствую его дыхание, нервное, неровное, прерывистое, я слышу крики окруживших его головорезов…
Открываю портал.
Хватаю его за руку. Волоку за собой, скорее, скорее, чтобы не завис между двумя мирами.
Установка выключается с оглушительным скрежетом, давится сама собой, умирает.
Черт.
И еще тысячу раз – черт.
Вспоминаю про него (не знаю его имени, ничего про него не знаю), наклоняюсь, смотрю на спасенного, а где он, а почему нет, а должен быть, должен, должен, просто обязан, миллион раз уже проверяли, и на крысах, и на кроликах, и на всех, на всех, на всех…
Главный подходит ко мне. Говорю, сам пугаюсь своего голоса:
– Он… где он?
– Ты бы до конца дослушал… зря, что ли, сказали тебе, не включай…
Запускаю пальцы в волосы.
– Но что… что пошло не так?
– А ты в лицо его внимательно смотрел?
– Да нет как-то.
– Оно и заметно.
– Изможденное лицо…
– Так ты его не узнал?
Срываюсь на крик:
– Да как я его узнать мог, если я его не знаю?
– Знаешь…
Отчаянно вспоминаю его лицо. Начинаю понимать, что и правда знаю.
Осторожно говорю:
– А правда, интересно получается, почему человек никогда сам себя не узнает… на фотографиях вот тоже, в газете на снимки смотрю, себя ищу, и нету…
Главный кивает мне.
– Бывает.
Спохватываюсь.
– Установка…
– Ничего, ничего, исправите… вы… все… с вашими-то мозгами…
Отворачиваюсь.
До крови закусываю кулак.
2016 г.Злой богач
– Тут понимаете, какое дело…
Замолкает. Киваю, говорите, говорите, не стесняйтесь. Мысленно про себя добавляю, я к вам в голову не залезу и сны ваши дурные оттуда не вытащу, или что там…
– Понимаете… я одного злодея в прошлом оставил.
– Вот это вы правильно, злодеев надо в пролом оставлять, за собой в памяти не тащить…
– Нет-нет, вы не поняли, – машет руками, – тут другое. Понимаете… я… в детстве всяких героев себе придумывал… дружил с ними…
– А со сверстниками как?
– Ка-акие сверстники, отец по всей стране мотался, нынче здесь, завтра там, я и познакомиться не успевал ни с кем.
– Вот оно что…
– Вот были у меня там друзья всякие… воображаемые… обезьяна, помню, была…
– Вы с ней по южным островам плавали…
– Да нет. Просто обезьяна. И вот был там один богач… злой богач. Ну, это я так придумал – злой богач. Потому что в мире же не может быть только добро, там еще и зло должно быть?
– Ну… сложный вопрос. Я бы специально зло создавать не стал… Добрых людей вместе посели, так между ними тоже конфликты начнутся… одному нужно все скорей-скорей, а другой медлительный… один весь на эмоциях, а другой замкнутый, слова не выжмешь…
– Ну, это да, только в детстве-то таких тонкостей не знаешь, там или белое, или черное, или плюс, или минус, или да, или нет. Ну вот, был богач. Злой богач. Ну… злой, потому, что злой. Он не виноват, что он злой, это я его таким выдумал. Он у меня в шезлонге лежал… на берегу океана… среди пальм… ну правильно, в фантазиях ребенка что еще богачу делать, только в шезлонге лежать.
– Он вас преследует? Сейчас?
– Не-е, что вы… тут другое. И понимаете… приближался новый год… елка, праздник, жду подарков, билеты там какие-то на елку какую-то во дворце каком-то, фигню там какую-то показывали…
– Богач вам праздник испортил?
– Да нет, не то… и понимаете… есть такое, что в новый год все плохое нужно в старом году оставлять.
– И вы решили оставить…
– …злого богача. Я там придумал всякое… пароход такой большой… на него все мои друзья сели… в новый год отплыть. Вещи собирали, под конец там зайчиха какая-то зайчонка своего потеряла, искала везде… И вот часы бьют двенадцать… стол праздничный, ёлка, счастье такое… безоблачное… только в детстве такое счастье бывает… И вот мы на корабле в новый год отплыли. Знаете, хорошо так, поужинали, я спать ложусь, кровать в такт волнам покачивается…
– Да, я тоже так мечтал… только богача у меня не было.
– А у меня богач в старом году остался. Потому что плохой. Понимаете?
– Понимаю. Так что же…. Что же вы хотите?
– Понимаете… вот недавно среди ночи проснулся… и богача этого вспомнил…
Хочу спросить, и что же богач, явился из прошлого, что ли. Тут же спохватываюсь, я же это уже спрашивал, он сказал, нет…
– Тогда что же…
– Так видите… стыдно мне стало.
– За что стыдно?
– Ну как же. Так с человеком поступил.
– Он же злой.
– Ну, это же я его злым сделал. То есть, я виноват.
– И что вы…
– Вот я и решил… вернуться туда мне надо.
– Куда туда?
– В тот год. В тот старый год. Я даже вспомнил. Девяносто второй. И… забрать этого богача, что ли… с собой. Если он еще жив… А вы не знаете, воображаемые… долго живут?
- Кукольник - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Вечномечтовые - Мария Фомальгаут - Научная Фантастика
- На краю Самхейна - Мария Фомальгаут - Научная Фантастика
- Аниськин и шантажист - Максим Курочкин - Научная Фантастика
- Поймай падающую звезду - Джон Браннер - Научная Фантастика
- Шуттовская рота - Роберт Асприн - Научная Фантастика
- Дрезд из Дроздена - Мария Фомальгаут - Научная Фантастика
- Киров. Странник астрала (СИ) - Сокол Ибашь - Научная Фантастика
- Половина полуночи - Мария Фомальгаут - Научная Фантастика